Ночное пламя [= Ночь нашей любви ] - Шеннон Дрейк

Он ничего ей не должен! Он проявил великодушие, а Кинси не щадил никого.

Она не умерла. На жестокое обращение пожаловаться не может, ее не бросили в горящем доме. Разве этого недостаточно?

Нет. Если бы этого было достаточно, он бы оставил ее в лесу с Дэрроу.

Услышав вдруг музыку, Аррен быстро спустился во двор и направился к массивным дверям главного зала.

Там шло веселье. Его воины лихо отплясывали с горничными и служанками. Танцевала даже Ингрид, у которой всегда был такой вид, словно она вот-вот бухнется на колени и начнет молиться. Те немногие, кто стоял на месте, пели и притоптывали в такт музыке.

Аррен огляделся, не признаваясь себе, что ищет Кайру.

Благородная хозяйка Шокейна находилась среди его воинов, меняя партнеров. Золотисто-рыжие волосы развевались, изумрудные глаза сверкали, она смеялась и шутила, очаровывая всех.

Музыка стихла.

Наблюдая за своими людьми, Аррен ощутил беспокойство. Для нее, конечно, не секрет, что она может обворожить кого угодно…

И обмануть? Пусть только попробует!

Перейдя вдруг на грустную мелодию, Рагнор поманил к себе Кайру.

– Миледи, Тайлер говорит, что вы поете нашу песню как соловей.

– Как соловей? – засмеялась Кайра. – Вряд ли. Но я действительно знаю эту красивую песню. Только она не ваша!

– Могу с вами поспорить, – заявил Рагнор. – Но прошу вас, миледи, спойте.

– Ну, если хотите.

Рагнор набрал в грудь воздуха и заиграл; мелодию подхватила флейта, потом струнный инструмент, и Кайра запела на гэльском языке. Ее красивый голос брал за душу, наполняя сердца мятежников болью и тоской по мирной жизни.

– Восхитительно, миледи! – сказал Рагнор, опуская волынку, и добавил с лукавой усмешкой:

– Вы даже больше шотландка, чем вам кажется.

Кайра вспыхнула и улыбнулась.

– Вы сами назвали меня англичанкой, хотя моя мать принадлежит к старинному шотландскому роду, да и я родилась тут.

Пытается убедить их, что заслуживает доверия!

– Да, вы родились тут. Но выросли в Англии при дворе Эдуарда! – резко произнес Аррен.

Смех мгновенно утих, в воздухе дохнуло холодком. Все смотрели на него смущенно, словно он был чужаком.

– Надеюсь, я не помешал вам. Продолжайте веселиться.

Рагнор, сыграй-ка нам что-нибудь зажигательное.

Тот после долгого молчания кивнул. Волынка запела, потом зазвучала флейта, и танцы возобновились.

Подхватив горничную Элизабет, миловидную брюнетку с распахнутыми глазами и пышной грудью, Аррен присоединился к танцующим, а когда они решили отдохнуть, пил с ней эль из одного кубка. Пожалуй, он слишком много времени проводит только с Кайрой, ему это явно не на пользу, да и ей следует помнить, что она его пленница, Осмотрев зал, он ее не увидел. Ну и пусть, он за ней не побежит.

Музыка не стихала, но звуки волынки уже казались Аррену визгливыми и нестройными. Он подавил желание остановить музыкантов, зная, как нуждаются его воины в простых человеческих радостях.

Выругавшись про себя, он вышел из зала и поднялся в башню. Кайра лежала на шкуре перед камином, золотистое платье облегало соблазнительную фигуру, яркие блики пламени играли на ее волосах. Как она не похожа на Алесандру!

Страстная, темпераментная, жизнелюбивая, смелая до безрассудства, готова взорваться по малейшему поводу, высказать то, что у нее на уме. Алесандра же была нежной, тихой, улыбчивой, ловила каждое его слово.

Ему пришлось оставить свою кроткую жену, и она попала в лапы Кинси Дэрроу, как ягненок к мяснику. Воспоминания о ней тают, и когда исчезнут совсем, он Предаст ее, предаст клятвы, принесенные ей, а для мужчины нет большей пытки, чем жить с чувством вины.

Нет, он не предаст свою жену, а случившееся тут не имеет значения.

Кайра не поворачивалась, хотя и знала, что он в комнате.

– Дэрроу ушел, верно? – наконец спросила она.

Еще бы ей не знать. Она умна, разбирается в стратегии и маневрах, поскольку выросла в тени Эдуарда.

– Итак, – сказала она, не дожидаясь ответа, – вам тоже нельзя откладывать, а ты сам понимаешь, что я не могу оставаться в замке после твоего отъезда. У меня есть родственники по материнской линии, живущие недалеко от Стерлинга. Тетки, дядья, кузены и кузины. Я должна уехать, и лучше сегодня.

– Миледи, уже ночь на дворе.

– Значит, я смогу незаметно выбраться из замка. Если уж путешествовать, то не привлекая к себе излишнего внимания.

– И как ты намерена путешествовать?

– С осторожностью, разумеется. Под видом паломницы, в сопровождении одного или двух слуг.

– Ты рассчитываешь беспрепятственно преодолеть значительное расстояние, когда несколько армий прочесывают города, леса и деревни?

Кайра грациозно поднялась и встала перед ним, сложив руки на груди.

– А тебе какое дело? Ты сказал, чтобы я не питала любви к тебе. Значит, и ты не должен заботиться о моем благополучии.

– Или твоем местонахождении.

– Что? О да, конечно. Ты же мне не доверяешь. Ведь я собираюсь предать тебя, Уоллеса, де Морея и вашу компанию мятежников.

– Когда придет время, я обо всем позабочусь.

– С чего бы? Неужели тебя волнует мое будущее?

– Я не могу подвергать своих людей риску.

– Я уже говорила…

– Тебе ничего не стоит солгать.

– Ты же видел…

– Дэрроу не единственный англичанин в округе.

– Я не собираюсь никого предавать. Я только пытаюсь выжить!

– Кажется, ты еще не умерла. И я не позволю тебе уехать, чтобы тебя подстрелил какой-нибудь фуражир, едущий к месту сражения.

– Большинство мужчин не станут убивать одинокую женщину.

– Многие, находясь вдали от дома и пользуясь возможностью, непременно пристанут к одинокой женщине. Ведь король Эдуард объявил, что шотландцы нуждаются если не в истреблении, то в улучшении породы.

Кайра проигнорировала выпад против короля.

– Да, я рискую, но это мой риск и мое дело.

– Нет, – отрезал Аррен.

– Я должна…

– Ты ошибаешься. Это касается не одной тебя. Я позабочусь обо всем.

– Позаботишься? Вам предстоит битва. Вы можете победить, но вас могут и разбить. Не дай Бог, ты погибнешь. – Кайра шагнула вперед, не сводя с него сверкающих глаз. – Ты сказал, что пришел отомстить мне. За гибель жены, которую я даже не знала. Вы отомстили, и вы получили удовольствие, сэр, справедливость восторжествовала, и можете собой гордиться.